Голубое Нигде - Страница 78

М-ы-с-л-и...

Бишоп покачал головой.

— Он говорил с тобой как с приятелем в баре. Не как с маленьким мальчиком, не с сыном. Плохо.

— Он жаловался, что решение уйти далось ему непросто, но так будет лучше всего. Потом спросил, рад ли я за него.

— Он таки спросил?

Джилет кивнул.

— Я не помню, что ответил. Потом мы ушли из ресторана, прогулялись по улице. Он, наверное, заметил, что я огорчен, увидел тот магазин и предложил: «Слушай, сынок, давай зайдем и купим все, что захочешь».

— Утешительный приз.

Джилет засмеялся и кивнул:

— Кажется, действительно так. Магазином оказалась «Радиорубка». Я просто вошел и стал там, оглядываясь. Я ничего не видел, так было больно и обидно, я пытался не заплакать. И показал на первую попавшуюся вещь. «Трэш-80».

— Что?

— Один из первых персональных компьютеров.

В-с-е ч-т-о з-а-х-о-ч-е-ш-ь...

— Я принес его домой и начал играть той же ночью. Потом услышал, как пришла домой мать, они с отцом устроили грандиозный скандал, и он ушел, вот и все.

Г-о-л-у-б-о-е н-и-г...

Джилет слегка улыбнулся, пальцы продолжали печатать.

— Помнишь мою статью? «Голубое Нигде»?

— Да, — ответил Бишоп. — Киберпространство.

— И еще кое-что, — медленно добавил Джилет.

Н-И-Г-Д-Е...

— Что?

— Мой отец служил в воздушных силах, как я уже сказал. И когда я был совсем маленьким, он приводил домой своих армейских товарищей, они напивались и орали военную песню: «То дикое голубое». Ну и после его ухода у меня в голове все крутилась эта песня, снова и снова, только я сменил «то» на «нигде», «Дикое Голубое Нигде», потому что он исчез. Канул в никуда. — Джилет тяжело сглотнул. Поднял голову. — Глупо, правда?

Но Фрэнк Бишоп, казалось, вовсе не видел тут ничего глупого. С искренним сочувствием он спросил:

— И ты больше не видел его? И не знаешь, что с ним случилось?

— Нет. Не имею ни малейшего представления, — засмеялся Джилет. — Время от времени мне кажется, что надо бы поискать его.

— В сети ты сможешь найти кого угодно.

Джилет кивнул.

— Но не думаю, что возьмусь.

Пальцы яростно мельтешат. Кончики настолько онемели от мозолей, что он не чувствует прохлады от банки, по которой барабанит.

И м-ы у-х-о-д-и-м в...

— Все даже обернулось к лучшему. Я изучил «Бейсик», язык программирования, когда мне исполнилось девять или десять, и часами сидел за написанием программ. Самые первые заставляли компьютер разговаривать со мной. Я набирал: «Привет», и машина отвечала: «Привет, Уайетт. Как дела?». Я писал: «Хорошо», и она спрашивала: «Что вы сегодня делали в школе?». Я пытался придумать для компьютера такие фразы, какие бы подходили настоящему отцу.

В-с-е ч-т-о з-а-х-о-ч-е-ш-ь...

— Все электронные письма предположительно от моего отца к судье и факсы от брата с приглашениями пожить с ним в Монтане, отчеты психологов о моей замечательной семье, о лучшем в мире отце? Я сам их написал.

— Извини, — проговорил Бишоп.

Джилет пожал плечами.

— Эй, я же выжил. Ничего не случилось.

— Может, и случилось, — мягко возразил Бишоп.

Они сидели молча несколько минут. Потом детектив встал и принялся мыть тарелки. Джилет присоединился к нему, началась ничего не значащая беседа — о саде Бишопа, о жизни в Сан-Хо. Когда закончили вытирать посуду, Бишоп допил пиво и смущенно посмотрел на хакера:

— Почему бы тебе не позвонить ей?

— Позвонить? Кому?

— Жене.

— Слишком поздно, — запротестовал Джилет.

— Так разбуди ее. Она не станет ругаться. В любом случае, мне кажется, вам двоим уже нечего терять.

Бишоп подтолкнул телефон к хакеру.

— Что я скажу?

Он неуверенно поднял трубку.

— Придумаешь.

— Но я...

Коп спросил:

— Ты знаешь номер?

Джилет набрал по памяти — быстро, боясь передумать.

Что, если ответит ее брат? Или мать? Или...

— Алло.

У него перехватило горло.

— Алло? — повторила Элана.

— Это я.

Пауза, она явно смотрела на часы. Никаких замечаний о позднем часе, однако, не последовало.

Почему Элана ничего не говорит?

Почему молчит он?

—Просто захотелось позвонить. Ты нашла модем? Я оставил его в почтовом ящике.

Она пару минут молчала. Потом сказала:

— Я в постели.

Мгновенная мысль: однав постели? Или рядом с ней Эд?

В родительскомдоме? Но Джилет отбросил ревность и мягко спросил:

— Я разбудил тебя?

— Что тебе нужно, Уайетт?

Он взглянул на Бишопа, но коп только смотрел на него, подняв бровь, в нетерпении.

— Я...

Элана перебила его:

— Я собираюсь спать.

— Можно мне позвонить завтра?

— Лучше тебе не звонить мне домой. Кристиан видел тебя прошлой ночью, и ему это вовсе не понравилось.

Ее двадцатидвухлетний брат, студент с экономического факультета — отличник с темпераментом греческого рыбака, на самом деле на суде пригрозил Джилету расправой.

— Тогда позвони мне сама, когда останешься одна. Я буду по тому номеру, который оставил тебе вчера.

Молчание.

— Ты нашла его? — спросил он. — Номер?

— Нашла, — затем: — Спокойной ночи.

— Не забудь позвонить адвокату насчет...

Трубка ответила короткими гудками, и Джилет отключился.

— Не слишком хорошо у меня получилось.

— По крайней мере она не бросила трубку сразу же. Уже что-то.

Бишоп кинул пустую пивную бутылку в мусорное ведро.

— Ненавижу работать допоздна — не могу поужинать без пива, но тогда приходится подниматься в туалет по десять раз за ночь. Наверное, старею. Ну, завтра у нас трудный день. Надо немного подремать.

Джилет спросил:

— Ты снова меня к чему-нибудь пристегнешь наручниками?